Фото с сайта http://rosbalt.ru

Самым поразительным на нынешнем валютном рынке является даже не объем операций и даже не резкие колебания курсов. Поразительно то, до какой степени рынок «доллароцентричен», сконцентрирован на долларе. Доллар играет практически эксклюзивную роль как средство (расчетов) по сделкам в иностранной валюте между разными странами, например, Южной Кореей и Чили, хотя доля торговли с США в обороте каждой из этих стран составляет менее 20%. И, тем не менее, южнокорейский импортер чилийского вина покупает доллары, а не песо, чтобы расплатиться с экспортным партнером.

И это далеко не аномалия. Не менее 85% валютных операций по всему миру — это операции в различных валютах против доллара. Кроме того, страны ОПЕК определяют цену на нефть в долларах. Доллар является валютой половины всех международных долговых бумаг. Более 60% валютных резервов центробанков и правительств разных стран хранятся в долларах.

Таким образом, доллар — не только валюта США, это мировая валюта, как это ни поразительно. Еще более поразительно то, что главенство доллара скоро завершится. В ближайшие 10 лет, по мнению Айхенгрина, нас ожидает кардинальный сдвиг в сторону новой мировой системы, в которой за доминирование будут бороться несколько валют.

Делать выводы о будущем доллара можно исходя из его прошлого. Почему вообще доллару удалось занять такие позиции? Айхенгрин выделяет три причины, которые обусловили могущество доллара в прошлом и которые в перспективе могут утратить актуальность.

Во-первых, становлению доллара способствовала исключительно большая емкость рынка долларовых ценных бумаг, один только масштаб которого создает условия для того, чтобы дилеры работали с низкими спредами между курсами покупки и продажи.

Во-вторых, доллар является валютой надежного укрытия для всей мировой экономики. Это связано с исключительной ликвидностью рынков долларовых инструментов, а ликвидность — самый ценный ресурс в условиях кризиса.

Наконец, доллар выигрывает из-за дефицита альтернатив. Другие страны, которые считаются стабильными, такие как Швейцария или Австрия, слишком малы для того, чтобы иметь значительную долю в мировом объеме финансовых операций.

Как бы то ни было, дело в том, что наличие всех этих факторов в прошлом не гарантирует их сохранения в будущем. На самом деле все эти три опоры доллара постепенно разрушаются.

Монополию доллара подрывают технологические изменения. Еще не так давно были условия для существования лишь одной действительно международной валюты. Из-за сложностей со сравнением цен в разных валютах для импортеров, экспортеров и эмитентов облигаций было целесообразно устанавливать свои цены и выставлять счета в долларах. Теперь же почти у каждого есть портативные устройства, с помощью которых можно сравнивать цены в разных валютах в режиме реального времени.

Во-вторых, у доллара впервые за 50 лет вскоре появятся реальные конкуренты на международной арене в виде евро и юаня.

Несмотря на скепсис, евро никуда не денется. Вопреки всем прогнозам, европейские государства не отказались от единой валюты и не откажутся. Они будут выпускать единые облигации еврозоны, «e-bonds», в целях решения проблем с дефицитами. В то же время так будет создаваться основа интегрированного облигационного рынка Европы, необходимого для появления альтернативы американским казначейским обязательствам в качестве средства аккумулирования официальных резервов для центробанков.

Китай стремительно движется к интернационализации юаня. В прошлом году в Гонконге вчетверо выросла доля банковских депозитов в юанях. Около 70 тысяч китайских компаний проводят расчеты по международным сделкам в юанях. Десятки иностранных компаний привлекают капитал в Гонконге, размещая облигации в юанях.

Понятно, что Китаю предстоит пройти еще долгий путь, чтобы создать ликвидный рынок и сделать свои финансовые инструменты привлекательными для иностранных инвесторов. Но соответствующие планы занимают центральное место в экономической стратегии Пекина. К 2020 году китайские власти намерены превратить Шанхай в первоклассный международный финансовый центр.

Наконец, доллар рискует утратить свой статус валюты надежного укрытия. Американское правительство в прошлом выполняло свои обязательства и всегда имело для этого необходимые финансовые возможности. Но теперь в результате кризиса федеральный долг США приближается к 75% ВВП. Дефициты бюджета и платежного баланса огромны. На фоне растущего долга возникают вопросы, намерены ли США поддерживать его стоимость или могут прибегнуть к инфляционному размыванию долгового бремени. Поэтому в перспективе доллар по меньшей мере будет не единственной надежной валютой, поскольку зарубежные инвесторы не захотят «класть все яйца в одну корзину».

Чего ожидать в связи с изменением баланса сил на мировом валютном рынке?

Одним из очевидных следствий является то, что на фоне роста финансовой волатильности уже не будет автоматического скачка курса доллара и соответствующего снижения остальных главных валют. При наличии ликвидного рынка по доллару, евро и юаню, если все они при этом считаются надежными активами, в периоды финансовых проблем приток будет идти во все три валюты. Ни одна из них при этом не будет так сильно расти, как вырос доллар после банкротства банка Lehman Bros.

Для США это означает, что в новом валютном мире правительство не сможет финансировать бюджетный дефицит с помощью таких дешевых заимствований, потому что не будет уже столь высокого спроса на американские казначейские обязательства со стороны центробанков.

Равно не будет возможности для сохранения таких по объему дефицитов торгового и платежного баланса, поскольку их финансирование будет обходиться очень дорого. А сокращение отрицательного сальдо потребует увеличения экспорта, то есть американские товары должны будут стать более конкурентоспособными на зарубежных рынках — за счет снижения доллара.

По оценкам Айхенгрина, доллар должен будет упасть примерно на 20%. Поскольку цены на импорт в США вырастут, уровень жизни упадет, и эти потери Айхенгрин оценивает примерно в 1,5% ВВП — около 225 млрд долларов, или полгода нормального экономического роста. Айхенгрин не видит здесь экономической катастрофы, но это определенно ударит по кошелькам американцев. С другой стороны, в следующий раз, когда в США будет разрастаться пузырь на рынке недвижимости, китайцы не будут «помогать» его надувать, заключает Айхенгрин.

Барри Айхенгрин (Barry Eichengreen), профессор экономики Калифорнийского университета в Беркли.

• Код для вставки в блог