В Китае завершился саммит стран БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и недавно принятая в блок Южная Африка). Большинство экспертов приветствуют сближение пяти стран и принятые на встрече решения, но сомневаются, что их удастся реализовать.
В частности, было решено усилить совместную борьбу с волатильностью (чрезмерными колебаниями) мировых цен на сырьевые товары и продовольствие. Кроме того, было подписано соглашение о финансовом сотрудничестве между странами блока, в том числе с помощью предоставления друг другу кредитов в национальных валютах.
«На практике принятые на саммите решения, особенно в экономической области, будут реализовываться трудно, – считает доцент исторического факультета МГУ, специалист по участию России в деятельности международных организаций Лидия Гришаева. – Все страны — члены БРИКС – очень разные по своему уровню экономического развития». Эксперт также подчеркивает, что решения БРИКС носят компромиссный, а не обязательный юридический характер.
Заведующий кафедрой международных экономических отношений Высшей школы экономики Владимир Паньков также признает, что резкие колебания цен дестабилизируют мировую экономику (что со всей очевидностью проявилось в последние три года), поэтому снижать волатильность на сырьевых и продовольственных рынках нужно. Но возможностей для этого очень мало. «Отсутствуют международные механизмы влияния на цены сырья. Тот инструментарий, что есть, охватывает лишь отдельные страны и отрасли, поэтому в целом на волатильность сырьевых и продовольственных рынков он оказывает очень слабое воздействие», – отмечает он.
В качестве примеров существующих механизмов влияния на нефтяные цены профессор привел Организацию стран-экспортеров нефти (ОПЕК), а на продовольственные – Международную организацию какао (International Cocoa Organization, ICCO). «Но международных механизмов глобального характера нет, – подчеркивает эксперт. – Нет таких совместных инструментов и у стран БРИКС. Поэтому сегодняшнее заявление о необходимости бороться с волатильностью – это скорее выражение благих намерений, чем план конкретных действий».
Паньков полагает, что страны, входящие в объединение, могли бы оказывать опереденное влияние на мировые цены, согласовывая между собой желаемые объемы экспорта и импорта сырья и продовольствия. «Но следует учесть, – делает оговорку эксперт, – что у стран блока сильно различаются интересы и возможности. Если Россия, к примеру, экспортирует 11% мировых энергоресурсов, а потребляет только 5,5%, то Китай испытывает сильный дефицит нефти». Тем не менее, хорошо уже само появление такого заявления о намерениях, подчеркивает Паньков, поскольку «оно станет сигналом и для других стран».
Другой экономический итог саммита – подписание странами БРИКС рамочного соглашения о межбанковском сотрудничестве – в экспертном сообществе было встречено с меньшим скепсисом. По мнению заместителя начальника аналитического отдела агентства «Инвесткафе» Александры Лозовой, это сотрудничество будет способствовать в средне- и долгосрочной перспективе росту товарооборота между государствами БРИКС и их взаимной экономической интеграции. «Речь идет об открытии друг для друга кредитных линий в национальных валютах, в том числе и для обслуживания товарооборота между этими странами, – поясняет Лозовая. – Ведение части расчетов в национальных валютах, на мой взгляд, ускорит время проведения операций и позволит избежать конверсионных валютных рисков (рисков убытков по валютообменным операциям – ред.)». Она также полагает, что в долгосрочной перспективе такое сотрудничество увеличит спрос на валюты входящих в БРИКС стран.
В целом саммиты БРИКС очень полезны, поскольку позволяют «наметить пути самостоятельного решения кризисных экономических ситуаций без давления стран «Группы семи» (G7), которые очень ревностно относятся к перспективам усиления влияния БРИКС», считает Гришаева. Помимо прочего, участие в саммите позволяет России не волноваться о возможном исключении из БРИКС из-за снижения темпов экономического развития, считает она.
Но все же не все эксперты безоговорочно одобряют укрепление нового блока. «БРИКС – очень странная структура, – замечает замдиректора Института мировой экономики и международных отношений РАН Иван Королев. – Она объединяет страны с совершенно разными культурными, историческими, экономическими проблемами. Конечно, двусторонние связи с каждой из стран блока для России важны. Но нахождение с ними в одной тележке вступает в противоречие со стратегическими интересами нашей страны».
Профессор обращает внимание на то, что блок БРИКС традиционно противопоставляется G7. «Россию фактически настраивают против G7, хотя, на мой взгляд, у России больше общих интересов как раз с G7, чем с другими странами БРИКС, – констатирует он. – При этом сам Китай активно сближается с G7. Так что мы, как всегда, окажемся в дураках».
Другие наблюдатели более благосклонны к альянсу. «Несмотря на существующий скепсис в оценках БРИКС, перспективы у этого объединения очень убедительные и многообещающие», – уверена Гришаева из МГУ. Если с Китаем и Индией Россия уже давно осуществляет совместные экономические проекты, то Бразилия и ЮАР представляют для России «совершенно новые рынки и новые возможности экономического сотрудничества», отмечает она.
А Лозовая из «Инвесткафе» обращает внимание на то, что по некоторым параметрам страны БРИКС уже опережают G7. Так, внешний долг Бразилии в 2010 году составил лишь 15% ВВП, России – 33%, Индии – 20%, Китая – 7% (для сравнения, США – 97%, Германии – 159%, Франции — 188%, Японии — 162%, Великобритании — 416%). Кроме того, в БРИКС выше размеры международных резервов и их способность покрывать госдолг. Отношение размера международных резервов к объему внешнего долга в Индии составляет 83%, в Бразилии – 94%, в России – 100%, в Китае – 645%, приводит пример аналитик.
Евгений Новиков
Комментарии: Добавить комментарий
Пока нет комментариев.
Добавьте ваш комментарий:
Чтобы оставить комментарий вам нужно войти на сайт или зарегистрироваться.