Изображение с сайта http://proza.ru

Способен ли все-таки прогресс дать обещанное счастье всему человечеству? Когда был более прав философ Жан-Жак Руссо — веря в усовершенствование человека или выражая свой знаменитый скептицизм по этому же поводу? И возможна ли вообще справедливость, если удобное проживание на планете Земля становится все дороже и оказывается не по карману миллиардам людей и десяткам стран? Такие большие вопросы ставят перед нами крошечные бактерии, бросающие вызов могучим антибиотикам.

В 1928 году Александром Флемингом был открыт и вскоре стал лекарством пенициллин. Им можно было вылечить болезни совершенно ясной этиологии, как говорят врачи, то есть с понятными причинами: заражение раны или воспаление легких от переохлаждения. То есть до появления антибиотика у человека был выбор, заниматься ли травмоопасным делом и пренебрегать ли шарфом зимой. Теперь, получается, выбора нет. Мы отправляем в рот обычный помидор, соблюдя правила гигиены, а он нас хорошо если не убивает. А ведь еще за полвека до антибиотиков Пас­тер и Мечников спасли людей от эпидемий, и тогда казалось, что прогресс действительно победил. Что же думать теперь?

Ясно одно: у человечества не хватает денег на созданную им цивилизацию. И мы в России в этом смысле еще далеко не самые бедные.

А у самых богатых, оказывается, свои проблемы. Медицина в США лучшая в мире, но при этом она настолько дорогая, что, похоже, не может быть распределена на всех. Многие там остаются без надлежащего медицинского обеспечения. Казалось бы, в Северной Европе эти проблемы решены, высокие налоги и социальные расходы обеспечивают ей первенство в мире по уровню качества доступной медицинской помощи. Но когда подобное смогут себе позволить бедные ныне страны? Не оплачено ли благосостояние одних нищетой других? Ведь поделиться благополучием, попытавшись усреднить его уровень на планете, никто в богатых странах не готов. Максимум эффекта от международных программ — это скудная благотворительность и «программы развития», лишь закрепляющие на мировом Юге отсталость и статус стран-должников.

Два самых популярных зрелища глобального телеэфира — футбол и «Формула-1». Эти два «ф» могут кому-то напомнить окончание в названии тоже очень популярного в мире российского напитка. Но тот помогает забыться, а эти выражают философию стремления во что бы то ни стало вырваться вперед. Вспомним еще пандемию самого страшного средства забвения — наркотиков. Забыться или мчаться вперед все быстрее и быстрее — похоже, у нас и вправду только такой выбор. Утопия всеобщего равенства, хотя бы только равенства возможностей, рушится. Только те люди и те страны, которые стремятся обойти других, могут пытаться поймать ускользающий хвост благополучия, для обеспечения которого нужно все больше денег, все больше налогов и все больше лекарств.

Но спасение ли это, не замкнутый ли круг? В иной богатейшей стране благополучнейший менеджер глотает дорогой овощ из элитной диеты, и этот овощ погружает его в состояние унизительного поноса — того способа справлять нужду, который так хорошо знаком бедным. Восставшая из клеточного ада колония бактерий бросается изнутри на его образцовый, весь в кубиках мышц живот и терзает, как какого-нибудь руандийца с тремя начальными классами за плечами. И выясняется, что закон страдания общий для всех. Может быть, справедливость только в этом? Мы-то ждали, что она сделает всех счастливыми, а она, оказывается, в том, что каждый, как и прежде, может оказаться несчастным.

Прогресс в целом начинает выглядеть как самый большой «пузырь», который надуло современное человечество. Он все дороже и требует все новых и новых расходов. Сего­дняшняя медицина надеется на искусственные органы, но какие новые проблемы и затраты они породят? Мы этого не знаем, как не знаем, лопнет ли этот «пузырь», как и когда. Известно лишь, что все они рано или поздно лопаются. Может быть, «пузырь» прогресса проткнут своими копьями сами всадники Апокалипсиса. А может быть, и после этого второго «Большого взрыва» еще поживем.

И все же отсидеться не удастся. Да, гонка порождает новую гонку, но выйти из игры нельзя. Глобальное соревнование стран, технологий и, в конечном счете, людей, начавшееся в XX веке, не признает просто зрителей — как бы ни были велики риски, не участвовать еще хуже. В сущности, мы в России сейчас и решаем вопрос, в какую разновидность инновационных игр и в какой команде играть. Как показывает наличие тех же бактериофагов, мы на это способны. А дисквалификация недопустима.

• Код для вставки в блог