Фото с сайта http://russian.eurasianet.org

Руководитель столичного департамента труда и занятости населения Олег Нетеребский считает необходимым пересмотреть три нормы, касающиеся мигрантов, – как в Трудовом кодексе, так и в постановлениях правительства. Первая - это стандарт заработной платы, чтобы зарплата достигла среднего уровня по виду профессии, которая существует в данном регионе. Вторая - квотирование рабочих мест. Третья - предоставление субъекту федерации оперативного права по корректировке квот.

По словам столичного чиновника, за последние четыре года квота на привлечение иностранной рабочей силы в Москве сократилась в 2,8 раза, в 2008-м она составляла 561 тысячу человек, в прошлом году снизилась до 200 тысяч. Теперь, сообщил О. Нетеребский, на работу в Москву приезжают около 2 миллионов человек - как из Подмосковья, так и из стран ближнего зарубежья. Если раньше пояс миграции составлял от 80 до 120 километров от Москвы, то сегодня это уже около 800 километров от столицы. Осталось только понять, каким образом и за чей счет достигнем мы вожделенных благ.

Вопрос первый - что такое «достойная зарплата»? Ведь в жизни как? У одного - супчик жидкий, а у другого - жемчуг мелкий. И оба недовольны. Между тем, Международной организацией труда (МОТ), членом которой является и Российская Федерация, разработано и рекомендовано для всеобщего употребления понятие, устанавливающее критерии, при соблюдении которых человек труда живет в мире с собой и обществом. Это понятие – «достойный труд». Достойным же труд становится лишь тогда, когда выполняемая работа продуктивна, безопасна и стабильна, когда оплаты труда хватает на обеспечение социальной защищенности семьи и развитие личности, когда трудящийся имеет возможность свободно выражать свои интересы и принимать участие в принятии решений, которые его касаются. Да, соблюдение всех этих условий есть не что иное, как обеспечение равенства возможностей, которое, в свою очередь - главное условие достижения социальной справедливости. Преамбула к уставу МОТ как раз и начинается с заявления о том, что «всеобщий и прочный мир может быть установлен только на основе социальной справедливости». Для нас это все пока выглядит фантастикой, но документ был принят в 1919-м, и тогда, в еще не остывшей после Первой мировой войны Европе, подобные слова звучали точно такими же, нереализуемыми благими пожеланиями. Зато после Второй мировой свое национальное законодательство ФРГ построила с учетом принципов достижения социальной справедливости, разработанных МОТ.

 Неангажированные социологи еще пару лет тому назад установили, что в Москве нижним уровнем достатка может считаться доход в размере 30 тысяч рублей на человека в месяц.

 Это - при условии, что у него есть крыша над головой. Сколько же тогда должен зарабатывать в месяц глава семьи из четырех человек, если у него двое дошколят, в садик не пробиться, и жена, следовательно, не работает, а занимается их воспитанием? Понятно, что всего в ста километрах от столицы эта условная величина окажется другой, но тоже будет разительно отличаться от сегодняшних реалий.

Еще один вопрос: что влияет на уровень зарплаты? Квалификация работника, его востребованность на рынке труда, производительность и прибыль. И приходится повторяться насчет демпинга - искусственного снижения зарплаты местных работников из-за неконтролируемого притока дешевой рабочей силы на столичный рынок труда. Работодатель, ясный перец, заинтересованный получить наибольший процент прибыли от вложенных собственных средств, никогда не станет добровольно, всеми фибрами души желая сохранить социальный мир, повышать зарплату своим работникам. А если станет – то в жесткой конкурентной борьбе обязательно окажется проигравшим. И его облагодетельствованные на какое-то время рабочие окажутся на бирже труда или просителями в органах соцзащиты. Сто гастарбайтеров–землекопов заменяют экскаватор в силу той же причины – выгоды. Изменить ситуацию может только государство, вводя правила для своего рынка труда, защищая права работников и стимулируя работодателя к тем или иным шагам с помощью системы налогов и штрафов.

 Но пока реалии таковы, что рынок труда незащищен, поток мигрантов бесконтролен, экономических стимулов для работодателя повышать зарплату, обучать кадры, переходить к инновационным технологиям не предложено.

 Вопрос, как говорят, «на засыпку». Статистические службы из года в год убеждают нас, что в нашем царстве-государстве, за исключением всего-то нескольких регионов, очень, ну очень низкий уровень безработицы. Значит, рабочих мест хватает? На сайтах служб занятости и в центре, и в регионах все желающие обнаружат внушительные банки вакансий. И кто только не требуется работодателю: бухгалтеры и инженеры, сварщики и бульдозеристы, повара и парикмахеры, и так далее и тому подобное. Эти сайты – роскошная ярмарка вакансий, на которой… нет покупателей. Почему? Да потому, что, например, квалифицированным сварщикам, как, впрочем, и бульдозеристам, предлагается зарплата аж в 20 тысяч рублей в месяц. На самом деле местные квалифицированные работники предложением не соблазнятся – на эти деньги семью в Москве не прокормишь. Но работодатель, «автор» вакансии, на него – местного и квалифицированного – и не рассчитывает. Он подал заявку, чтобы привлечь иностранного работника, которого, в силу экономических условий у него на родине, устраивает зарплата не только в размере 20 тысяч, но и 15, а то и 12 тысяч рублей. А местный и квалифицированный сварщик, скорее всего, вольется в бесчисленный легион скромных тружеников, работающих в сфере, которая расплывчато именуется «Охрана».

Между тем, несколько лет тому назад Всемирный банк обнародовал результаты своих исследований, касающихся последствий роста потоков трудовой миграции: увеличение мигрантов в любом регионе на полпроцента снижает заработки местного населения на один процент.

 В Москве, например, по оценкам экспертов, трудятся - официально и неофициально - никак не менее 2 миллионов иностранных работников. И что же получается? Что заработок москвичей из-за этого снижен примерно на 30 процентов.

 Провозглашенное «революционное» намерение столичных властей приравнять зарплаты мигрантов к среднему уровню по отрасли в данном регионе – пустой звук. В легальном секторе экономики они и так не меньше. Но теневую сторону рынка никто при этом не отменял. И демпинг на рынке труда тоже. Для московского сварщика эта фраза звучит так, что он будет получать не больше, чем приезжий. Причем, неважно, откуда он – из Таджикистана или Тамбова. Обрадуется?

Глупый риторический вопрос: может, мигрантам у нас живется хорошо? Нет, им приходится совсем плохо. Защищенности – никакой. На съем приличного жилья заработка не хватает, на лечение – тоже. Будет так и дальше – получим не только рост социальной напряженности, но и конфликты на межнациональной почве. Когда в 2006-м вводилось действующее и поныне миграционное законодательство, сопутствующие этому процессу явления рассматривались еженедельно на заседаниях правительственной комиссии. Досконально. Говорилось в высоких кабинетах и о неэффективности механизмов квотирования, и о необходимости разработки антидемпингового законодательства, когда зарплата работника не может быть ниже средней зарплаты специалиста данной профессии и квалификации в конкретном регионе. Предлагались и механизмы определения размера этой оплаты: существующие и реально действующие комиссии. Говорилось об острой необходимости подготовки отечественных специалистов, о введении «электронной карты иностранного гостя». Да мало ли о чем говорилось!

…В московской «коммуналке» в середине 50-х жильцы стали свидетелями необычного случая: ветхая старушка дремала под черной радиотарелкой, пока из нее звучала пионерская песенка. А дальше пошла атеистическая передача, и бабка, услышав слово «Бог», мгновенно проснулась, вскочила со стула и бросилась к радиоточке. Слушала она минут пять, а затем произнесла со значением: «Опомнились! О Боге заговорили!». Смысл атеистической пропаганды терялся для нее в потоке речи. Она слышала только то, что хотела. Мы сейчас, как та старушка, с удовольствием и надеждой слушаем о достойной зарплате, о том, что честно работающий человек не должен жить в нищете, что в перспективе нас ждет 25 миллионов не просто рабочих мест, а – соответствующих времени, современным технологиям. Мигранты – о том, что их зарплаты будут не ниже, чем у местных жителей, что озаботились их условиями проживания, лечения, обучения, адаптации. И также благоговейно и восторженно хочется воскликнуть: «Опомнились! Заговорили!»

Сегодняшние политики в своих выступлениях темы достойной оплаты труда отечественных трудящихся не касались. Или же излагали свои соображения на этот счет в сослагательном наклонении.

 Не затрагивали они острых вопросов потому, что прекрасно понимали: низкая оплата труда – лишь следствие его низкой производительности, и, чтобы жить как американцы или немцы, надо и работать в 5–6 раз эффективнее.

 Но на станках, произведенных в 30-х годах прошлого века - это нереально, а для частного собственника модернизировать производство – себе в убыток, завтра инвестиции не окупятся, а весь российский бизнес хочет очень много и всего сразу. Перепалки аналитиков и экспертов просвещенную публику хоть несколько и будоражили, но ни к чему не привели. И вместо антидемпингового законодательства, подготовки своих специалистов и регулируемой миграции страна получила открытую для гастарбайтеров и наркотрафика границу, вслед за этим - массовые протестные выступления.

Кое-чего, правда, добились. Штрафы за привлечение нелегалов многократно выросли, Федеральная миграционная служба бодро рапортует в своих отчетах о миллионных прибылях в казну. Работодатели средних и малых масштабов стали отдавать предпочтение гражданам России при приеме на работу. Но: как это отразилось на зарплате? Попробуем посчитать. В настоящее время средняя зарплата, например, палатной медсестры в Москве составляет 22 тысячи рублей. Но у медсестры–москвички есть жилье, а у ее приезжей конкурентки - нет. Малогабаритная «однушка» сдается по 25-30 тысяч в месяц, общежития отсутствуют. Вот и получается, что едут только те, у кого в столице есть сердобольные родственники, а остальным это просто экономически невыгодно. Но и в этих условиях пояс привлекательности столичного рынка труда, как признает О. Нетеребский, за последние несколько лет расширился до 800 километров. Да что там, едут аж из Иркутска! Поскольку средняя зарплата инженера в столице – 45 тысяч. А в Иркутске - в два раза ниже.

Последний вопрос, на который все ответы имеются: хорошо ли это для страны? Вопрос риторический.

 Диспропорция развития регионов – проблема, которую предстоит решать. И отнюдь не на региональном, пусть даже столичном, уровне. Это задача и для политиков всех мастей, и для власти.

 Сегодня нам известен реальный размер пропасти, отделяющей нас от «светлого будущего». Она очень велика. Но азимут верный, и, если не потеряем по дороге компас, то обязательно дойдем. В общем, уже «опомнились, заговорили»…

• Код для вставки в блог