Все истинно верующие да разбивают яйца с того конца,

с какого удобнее. Решение же вопроса: какой конец

признать более удобным, по моему скромному разумению,

должно быть предоставлено совести каждого.

Джонатан Свифт, Путешествие Гулливера, гл. IV

Дискуссия о пенсионной стратегии завершилась тем, чем и была должна. Соперников развели по разные стороны ринга, каждый уверен, что прав. Но положение неравное: одни участвуют в пенсионных дискуссиях и готовят аналитические доклады, а другие проводят законопроекты в Госдуме.

Через пару дней после слов Дмитрия Медведева, что разногласия по пенсионной стратегии – в прошлом, Минтруд внес ее в правительство. Разумеется, так и не договорившись с тремя экономическими ведомствами по ключевым вопросам. Новая версия стратегии не опубликована. Обсуждать важный документ предпринимателям и экспертам разрешили, но знать, какие замечания учтены, им не обязательно.

Президенту правительство сдало доклад о законах, нужных для реализации стратегии. Что в нем, получен ли – неизвестно. Это не технический вопрос. Радость дискуссии с несговорчивым Минтрудом была РСПП омрачило зрелище утверждения Госдумой законопроектов, вводящих с 2013 года дополнительные взносы за работников, занятых на вредных производствах.

Результатов большой пенсионной дискуссии немного, они противоречивы:

1)  снижение накопительного взноса с 6% до 2% перенесено с 2013 на 2014 г.,

2)  желающие продолжат накапливать 6%,

3)  стаж для получения максимальной пенсии составит 35, а не 40 лет,

4)  тариф для самозанятых после 2-кратного роста в 2013 г. расти не будет.

Тем временем Институт экономической политики им. Гайдара (ИЭП) выпустил доклад о том, как надо поменять пенсионную систему. Он вызвал большой интерес СМИ, хотя в огромной степени совпадает со статьей, опубликованной в начале сентября в «Вопросах экономики» ключевым автором доклада, Владимиром Назаровым. ИЭП предложил радикально упростить пенсионную систему, трансформировав пенсию в пособие по бедности при утрате трудоспособности.

Каковы аргументы в пользу этого варианта?

Необходимость реформы. Пенсионные тарифы в России на 31%, а расходы на пенсионное обеспечение – на 21% выше, чем в ОЭСР. Повышать нагрузку на зарплаты нельзя. Но отношение числа пенсионеров к работникам из-за раннего выхода на пенсию, низких требований к стажу и пенсионного возраста, неформальной занятости – всего 1/1.3. Через 20 лет оно почти достигнет 1/1.

Коэффициент замещения. Сейчас отношение средней пенсии к зарплате составляет 35%. На знамени сторонников распределительной системы вышита рекомендация МОТ: коэффициент не ниже 40%. Но этот показатель в России рассчитывается некорректно. Не учитывается, что с пенсий не берется подоходный налог. Сравниваются, в отличие от развитых стран, средние, а не медианные выплаты. Поскольку пенсии варьируются меньше зарплат, сравнение средних дает меньший коэффициент, чем сравнение медиан. Наконец, МОТ говорит о пенсионере, на иждивении которого находится супруг.

Повышение пенсионного возраста. Система разбалансирована, и, казалось бы, это лучшее лекарство. Но в крупных дозах оно залечивает пациента до общественного недовольства, а в малых – помогает нескоро и несильно. Чтобы волнений не было, повышение пенсионного порога надо начать с госслужащих и бюджетников. Его можно «разменять» на повышение зарплат (предложив это и части досрочников). Но возможность стремительно уходит: рост зарплат чиновников и бюджетников запланирован на ближайшие годы, а об изъятии пенсионной льготы они еще не знают.

Повышение порога для остальных может быть постепенным, растянутым на долгие годы (по 1-2 месяца в год). Или (другой вариант) более резким, но только для молодежи (в обмен на резкое снижение ее взносов в распределительную систему). Тогда придется чем-то замещать выпадающие доходы. А медленное повышение порога сделает эффект отсроченным и слабым. Особенно если дать работникам, как предлагает ИЭП, выбор: получать меньшую пенсию в нынешние сроки или большую, но позже. Действуя по принципу «избиратель не должен чувствовать себя ущемленным», сэкономить на повышении пенсионного порога невозможно. А политической воли на непопулярные шаги нет. Значит, нужен отход от классической модели пенсионной системы.

Пороки классической системы. Классическая пенсионная модель стимулирует ранний выход на пенсию, сокращение личных сбережений, пренебрежение к здоровью, образованию и квалификации, популизм (население стареет и голосует за увеличение распределительных выплат). Унифицированная пенсионная система любого типа далека от оптимальности: одним мешает копить на дорогостоящую операцию, другим – расплатиться по ипотечному кредиту. Все риски концентрируются на государстве. Обрушились акции, работники перешли в неформальный сектор, снизился ВВП – пенсионерам не объяснишь, почему пенсии упали.

Выход – вернуть людям отобранную у них около 120 лет назад Отто фон Бисмарком ответственность за обеспечение старости. Они лучше государства знают, сколько им надо будет денег, откуда их взять.Тем более что в постиндустриальной экономике пенсионерам будет проще повысить и получить новую квалификацию, найти оплачиваемое занятие, сохранить здоровье.

Новая модель. Взамен сложной, четырехуровневой пенсионной системы, дизайн которой для «нормального» человека непостижим, а каждая подсистема обложена множеством правил и ограничений, снижающих ее эффективность, предлагается трансформировать пенсию в пособие по бедности в случае нетрудоспособности. Все, что сверх – добровольные инвестиции. Такой подход устраняет и противоестественное принуждение к убыточным инвестициям, и завышенные распределительные ожидания.

Тупо- и остроконечники получают, как сестры, по серьгам. Одни – возможность накапливать на пенсию и пониженное фискальное бремя. Другие – прогрессивное по доходам пособие: богатым оно не назначается (проводится проверка нуждаемости). Пособие может финансироваться из обычных налогов и призвано довести доходы получателей до прожиточного минимума пенсионера. Сейчас средняя пенсия (9176 руб. в октябре 2012) выше прожиточного минимума на 65%. Отдельно финансируются самые крупные расходы пожилых людей – медицинские.

Нет нужды привязывать это пособие к определенному возрасту: нетрудоспособность может наступить в 70, а может – в 30 лет. А главный противник такой системы – ПФР, ведь потребность в его услугах устраняется полностью. Налоги администрирует ФНС, а пособия распределяет соцстрах.

Шаги к новой модели. Увы, переход от сложной модели к простой при отсутствии политической воли очень сложен. Это самая проблемная часть доклада. Первая мера – замедление индексации пенсий. Шаг совершенно необходимый: нынешние проблемы вызваны многократным волюнтаристским повышением базовой пенсии (начиная с монетизации льгот). Но возможность в любой момент, в угоду электоральным потребностям повысить пенсии на 10-15% обесценивает любое правило индексации. Нужна защита от властного популизма, а ее предложить в рамках пенсионных альтернатив невозможно.

Вторая мера – добровольное откладывание выхода на пенсию на 5 лет (с возможностью в любой момент войти в программу и выйти из нее) в обмен на повышение пенсии на 15-25% относительно базового уровня за каждый год участия в программе. Отложив выход на пенсию на 5 лет, ИЭП предлагает людям получать вдвое большую пенсию. Довольно щедрая программа – для тех, кто собирается жить долго. Но она дает системе экономию лишь на несколько лет. И психологический эффект подготовки к повышению пенсионного возраста сомнителен: граждане согласятся на него лишь в обмен на увеличенную пенсию.

Систему досрочных пенсий ИЭП предлагает заменить страхованием утраты здоровья и заработка. Его тариф будет зависеть от оценки риска заболеть из-за работы на «вредном» месте. Шаг разумный, но потребует недюжинной бюрократической работы, которую можно делать годами, и непрост в администрировании. А балансировать систему досрочных пенсий ИЭП предлагает медленнее, чем правительство. В 2018 году, по варианту ИЭП, тариф составит 2-4%, а одобренный Госдумой закон предписывает довести их до 6-9% в 2015 г. Изложенная в докладе позиция – компромисс, выработанный совместно с РСПП, цитирует «Газета.ру» Александра Шохина (до сих пор союз был против повышения взносов).

К избыточному усложнению системы ведет и повышение требований к стажу, необходимому для выхода на пенсию. За ним легко просматривается повышение пенсионного возраста. Многокритериальность выплат (они зависят и от того, сколько человек проработал, и от того, сколько взносов заплатил) запутает население. Разумнее повышать страховой компонент пенсий. Но для этого снова нужен запрет увеличения пенсий по политическим мотивам.

Главная проблема перехода к новой модели – из чего платить пенсии по старым правилам, когда все больше работников будет выплачивать в систему пониженные взносы и копить самостоятельно. Понимая выплаты нынешним пенсионерам как выполнение социального долга, ИЭП предлагает делать это за счет нефтегазовых доходов, приватизации, а в крайней нужде поднять НДС и газовый НДПИ. На такое самоотречение политическое руководство страны едва ли пойдет: на что тогда проводить олимпиаду, футбольный чемпионат, повышать зарплаты силовикам, отстраивать Сколково, развивать госэнергохолдинги?

Многозадачная среда. В итоге ИЭП предлагает сложную, многозадачную систему. Для людей старшего возраста – не снижать пенсии, увеличить расходы на соц- и медобслуживание, их эффективность. «Молодым» пенсионерам и людям предпенсионного возраста – предложить добровольный поздний выход на пенсию. Средним и младшим возрастам – усложнить вход в распределительную систему (повысить стаж и пенсионный возраст), повысить эффективность накоплений. А тем, кто еще не вошел на рынок труда – предложить новую систему: снизить фискальное бремя, свести госгарантии к страхованию от бедности и стимулировать добровольные инвестиции.

Многозадачность такой реформы превышает нынешние способности бюрократического аппарата. Он может бороться за что-то одно – и против чего-то другого. Поэтому и накопительная система осталась нелюбимым пасынком: у государства уже была «родная» распределительная. Реформу по данному сценарию можно провести в небольшой развитой демократии. Сложность возникла из стремления Назарова сделать переход от бездумного патернализма к системе, ориентированной на человеческую способность рассуждать и планировать, мягким и безболезненным. Возможно и это, но только под руководством бюрократа уровня Ли Куан Ю.

Впрочем, в Рим ведут все дороги. Можно придти туда и двигаясь волею Минтруда в противоположном направлении. Это произойдет, когда пенсии снова опустятся к уровню прожиточного минимума пенсионера. При этом система, отягощенная льготниками, досрочниками и низким пенсионным возрастом, останется очень дорогой для налогоплательщиков. Но сманеврировать за счет нефтегазовых доходов тогда уже не получится: газ подешевеет, а запасы уйдут на масштабные инфраструктурные проекты.