Многие опасаются, что новый законопроект, проходящий слушания в российском парламенте, разрушит науку в этой стране, передав ее в руки государственных чиновников, не имеющих ни научных знаний, ни научного опыта.

Научное сообщество России в состоянии переполоха. На этой неделе были протесты, напряженные переговоры в Кремле и даже полицейский обыск. Президент Владимир Путин предупредил ученых, что они должны давать «большую, хорошую, нужную обществу отдачу» в рамках масштабной и капитальной перестройки Российской академии наук. Это организация с многовековой историей, включающая в свой состав сотни научно-исследовательских институтов, и многие опасаются, что такая перестройка может означать конец независимости академического сообщества. Физик Владимир Фортов, исполняющий обязанности руководителя академии, а также являющийся главным редактором русскоязычного издания Scientific American под названием «В мире науки», возглавляет усилия, направленные на минимизацию последствий от этого весьма неоднозначного и спорного законопроекта о реформе. В первом варианте в законопроекте фигурировало слово «ликвидация» академии; в нынешней версии три не связанные между собой академии сливаются в единую государственную организацию, а вся их собственность (включая 434 научных института) передается под управление создаваемого государственного агентства, руководить которым будет академия.

Россия первая отправила человека в космос, но спустя два десятилетия после распада Советского Союза, когда многие ученые эмигрировали из переживающей «утечку мозгов» страны, научное сообщество испытывает огромные трудности. В рамках усилий по оживлению науки правительство выдает «мега-гранты», призывая и стимулируя ученых к возвращению.

Академия, созданная в 1724 году царем Петром I, несомненно нуждается в реформировании. Однако многие считают, что новый законопроект в меньшей степени направлен на реформы, и в большей степени является, как говорят ученые, «корпоративным рейдерским захватом». Были митинги, были угрозы общенациональной забастовки. Но переговоры Фортова с Путиным, который лично принимает участие в этом неоднозначном и скандальном законопроекте, могут привести к компромиссу. Согласно принятым в пятницу поправкам, несколько академий будут объединены, но их руководящие органы не станут ликвидировать. А руководить научными проектами по-прежнему будет сама академия наук,  а не чиновники. Но бюджет и собственность, надзор над которыми будет осуществлять президент академии, передаются новому государственному агентству, что уже вызвало опасения относительно возможной коррупции. Давая по телефону интервью Scientific American из Москвы, Фортов рассказал об этой неспокойной неделе.

Scientific American: Похоже, что российский парламент в пятницу согласился на некоторые компромиссы касательно этого противоречивого законопроекта. Изменили ли ситуацию ваши переговоры с Путиным?

Владимир Фортов: Мы провели очень честную и очень подробную дискуссию с президентом Путиным о предлагаемом законе. Я признал его озабоченность, но сказал ему, что по нашему мнению, этот документ уничтожит Российскую академию наук. Он слушал, и был крайне обеспокоен, и он беседовал со многими российскими учеными и руководителями науки. Результатом стали изменения в его позиции и в позиции Думы [российский парламент]. В сентябре состоится третье чтение законопроекта, и за оставшиеся два с половиной месяца мы постараемся выработать оптимальное решение. Но сейчас ситуация сдвигается в более позитивном направлении.

- А что в нынешнем варианте законопроекта тревожит вас больше всего?

- Есть некоторые детали, которые нам не ясны, и мы хотели бы их тщательно проанализировать. Весь этот проект был представлен в большой спешке, и мы не можем понять почему. Но самые опасные положения законопроекта, которые могли уничтожить академию наук, и другие не самые оптимальные положения сейчас оттуда исключены.

- Во время встречи с Путиным он сказал вам, что вы и ваши ученые должны приносить «большую» и «нужную» отдачу. Сейчас этого не происходит?

- Он должен нас побуждать – это нормально. У нас есть признанные научные школы, и наше молодое поколение очень талантливо, но ситуация может измениться. Мы уже принесли хорошие результаты, и я с оптимизмом смотрю в будущее, так как уверен, что мы сможем сделать больше. Но идеи некоторых так называемых «реформаторов» могут оказаться очень болезненными для настоящей науки.

- Некоторые российские законодатели говорят, что ученым надо меньше беспокоиться о собственности и дать возможность  государству заниматься этими делами.

- Вы правы. Но наша главная обеспокоенность заключается в том, что чиновники просто хотят управлять нашей собственностью, не имея реальных аргументов относительно того, почему и как они будут это делать.

- Как вы думаете, такой переполох приведет к тому, что молодые ученые будут еще больше уезжать на Запад вместо того, чтобы оставаться в России? Отразится ли он на международном сотрудничестве?

- Это вызов. Мы должны продолжать международное сотрудничество, поскольку оно для нас исключительно  важно. А что до утечки мозгов, то это будет зависеть от развития ситуации. Молодые люди сегодня очень обеспокоены будущим науки и нашей академии. Наша цель заключается в том, чтобы остановить утечку мозгов и развивать реальное международное сотрудничество.

- Как утверждают российские законодатели, отчасти проблема заключается в том, что ваши ученые строят элитные дома на землях академии, и поэтому они хотят все изменить. Это так?

- Это совершенно не так. Я дам вам цифры. У Российской академии наук имеется лишняя собственность, которую мы сдаем в аренду. Это около семи процентов всей нашей собственности. В результате от аренды мы получаем около двух миллиардов дополнительных рублей [около 59 миллионов долларов] в год на наши исследования. Весь наш фонд составляет более 60 миллиардов [около 1,8 миллиарда долларов]. Это очень маленькая часть, и настоящей проблемы она не представляет. Наша настоящая проблема состоит в том, что государственная бюрократия становится все сильнее и сильнее, и она может убить развитие науки. У нас недостаточно оборудования для исследований, а то, что имеется, устаревает. У нас аналогичные проблемы со средним возрастом ученых. Для ученых гораздо важнее именно эти проблемы. Когда наши критики говорят о собственности и о земле, это указывает на то, что их интересует именно собственность, а не наука.

- Академия существует несколько веков. Идея об усилении государственного контроля – это что-то новое  в ее истории?

- Нет, в истории было два момента, когда у нас возникала такая же угроза как сейчас. Сразу после революции [большевистская революция 1917 года] некоторые партийные лидеры решили, что вместо Российской академии наук надо создать «красную академию», избавившись от исторической модели. Ленин их остановил. Второй раз это было [во время холодной войны], когда Никита Хрущев попытался отнять у нас около половины академических институтов. Но опять же, его попытки не прошли.

- Ученые чувствуют, что их запугивают? Мне только что попалась на глаза новость из России, что полиция этим утром устроила обыск в подвале вашего главного здания в Москве, якобы для того, чтобы изгнать оттуда нелегальных иммигрантов. Что там происходит?

- Да, этим утром была такая «попытка». Но они ничего не нашли. Я не знаю, что сказать о запугивании. Это для меня очень свежая информация, и у меня еще не было времени для ее анализа.

• Код для вставки в блог