• +
• -2
• -

Внутреннюю кухню компании всем показал даже не бывший сотрудник (как...

Чистякоff 4 марта 2010 года в 11:37 мнение:

2 комментария

Внутреннюю кухню компании всем показал даже не бывший сотрудник (как это происходит обычно), а… жена бывшего руководителя.
Журналист Ксения Ларина описала в своем блоге ужасающие нравы русского бюро «Радио Свобода» со слов мужа. Муж Ксении некоторое время был гендиректором радиостанции, после чего покинул ее стены, не найдя общего языка с журналистами. Ксения Ларина решила, что просто так это журналистам с рук не сойдет и написала изобличающий памфлет:
"Мой муж Ринат Валиулин, приглашенный в феврале этого года на должность Директора Русской службы, покинул «гостеприимные» стены правозащитной радиостанции «Свобода» 10 августа. Контракт с ним был расторгнут. Традиционную дневную летучку, которую проводят совместно московская и пражская редакции ведущий начал с поздравлений. «Коллеги! Поздравляю! Мы сделали это!» Что же они сделали? Они устроили ему гражданскую казнь. Ритуальное убийство. И уничтожили.
За прошедшие полгода я узнала о нравах и стиле жизни самой свободной радиостанции очень много удивительного. За гуманистическим фасадом пантеона свободы, демократии и защиты прав человека, как за нарисованным очагом в каморке папы Карло, скрывается чудесная страна. В этой стране борцы за свободу круглосуточно пишут друг на друга доносы самого гнусного содержания, разбирают на общих собраниях персональные дела, неустанно плетут друг против друга интриги, стараются изо всех сил понравиться соглядатаям, которых американское руководство расставило везде, как красные флажки. Кто первый донесет какую-нибудь гнусность на соседа – того и тапки. Разговаривать в редакции на темы работы с ними невозможно – они прикладывают палец к губам, в ужасе вращают глазами, и говорят леденящим шепотом – «Я тебе потом все расскажу».
Безупречная биография моего мужа доставила им немало хлопот – обнаружить компромат там невозможно: не был, не состоял, не участвовал. Каждый раз, когда он приезжал в Прагу, на стол ему сваливали кучу доносов из Москвы, один веселее другого. Договорились до того, что предложение ввести на радио должность продюсера (редактора по гостям) было интерпретировано, как попытка ввести цензуру)) На португальского журналиста, долгие годы сотрудничавшего с радио «Свобода», только за то, что его кандидатуру для поездки в Грозный одобрил новый директор, накатали телегу аж самому президенту радиостанции. На корявом американском языке бывшая звезда одесской бульварной прессы визжала: «Как, типа, бывший член компартии Португалии, может представлять интересы нашего правозащитного либерального радио?!»))))
Любое начинание нового директора встречало не просто враждебность, а откровенный саботаж. За каждым озвученным им предложением в Прагу тут же летели истерические доносы. А в Праге - милые интеллигентные люди, живут на полном довольствии, устраивают на радиостанцию своих родственников и любовниц, живут в оплаченных руководством квартирах и раз в неделю что-то там пиликают в эфире в защиту человечества. Бессрочные контракты великих журналистов - это их пропуск в вечную счастливую жизнь. Им не нужно доказывать в эфире свою профессиональную состоятельность – ведь их никто не слышит) Я говорю без всякой иронии – дело в том, что ни один из американских руководителей радио «Свобода» не интересуется этим радио, НИКОГДА его не слышал, да и русским языком не владеет. Куратор-надзиратель русской службы не знает русского языка.
Ведущие, кажется, давно держат свое руководство за полных дебилов, не устают заваливать их письмами – одами в свою честь, дабы убедить их в собственном величии. Называешь имя. «О! – восклицает бедный американец, - это выдающийся ведущий! Его слушают в Кремле!» – «Откуда вы знаете?» – «Он сам мне сказал».
Еще фамилия. «О! – это выдающаяся ведущая! К ней все ходят!» – «Так-таки все?» – «Она сама об этом сказала»
При этом беседы с гостями в эфире отличаются редкостной сервильностью, и на прямой вопрос - «А почему вы, дорогие, не задаете гостям острых вопросов?», - столпы простодушно отвечают – «А они тогда к нам не придут».
Но самое отвратительное - это атмосфера тотального всепроникающего вранья и стукачества, возведенного в культ. Врут друг другу, врут друг на друга, общаются исключительно письмами – чтобы любое слово было запротоколировано, при этом легко отказываются от своих слов, сказанных без свидетелей и микрофонов. Поедая чужаков, они изо всех сил стараются соблюсти перекошенное лицо, как сказала одна из надзирательниц в московском бюро – «нам не нужны конфликтные ситуации». Именно поэтому с неудобными обходятся тихо, по-советски, по-гэбэшному: решение об увольнении принимается во время отпуска. Возвращаешься из отпуска – тебя встречают радостными улыбками, вскидывают вверх большой палец – «Хэллоу! Как отдохнул?», а потом тихо отводят в отдел кадров и, пряча глаза, зажав в трясущихся от собственной подлости руках тетрадку с подготовленными ответами на возможные вопросы ( чтоб не сбиться ), предлагают убраться вон. Откажешься подписать – начинается изощренный шантаж. С милой улыбкой. Мы найдем, типа, способ от вас избавиться. Да, ответа на вопрос – почему? - вы не дождетесь. «У нас не принято объяснять действия руководства».
У «Свободы» был шанс стать современной динамичной яркой и умной радиостанцией. Расширить круг гостей и экспертов, сократить количество повторов, обновить эфирную обложку, выстроить оригинальную программу выходных дней, открыть дискуссионные площадки, увеличить количество слушателей, привлечь молодую активную аудиторию, стать полноправным игроком на информационном поле, а не гнать новости с лент информагентств… Собственно, для того и был приглашен на радио новый директор, который не собирался вмешиваться в редакционную политику, а собирался заниматься РАДИО. Такого столкновения с абсолютно немотивированной ненавистью, с хамством, саботажем истеричных, завистливых, самовлюбленных господ, именующих себя журналистами, мало кто мог ожидать".


На этот крик души жены экс-директора ответил один журналистов русского бюро радиостанции "Радио Свобода" Данила Гальперович (видимо, один из тех, кто недостаточно уважал мужа Ксении Лариной, экс-директора Рината Валиулина):

К сожалению, Ринат с первого и до последнего своего дня на «Свободе» совершал одну существенную ошибку – он говорил неправду. В Праге он рассказывал, каким доверием он пользуется в Москве, в Москве – о том, что его поддерживает Прага. При этом Ринат не предложил ничего, что бы меняло «Свободу» к лучшему – ни одной внятной инициативы. Поддержка Ринату нужна была в основном для того, чтобы привести на «Свободу» людей, необходимость прихода которых вызывала серьезные сомнения, а также для того, чтобы уволить человека, которого на «Свободе» уважают и ценят – Владимира Бабурина, причем в момент, когда Володя серьезно заболел, да простит он меня за эту подробность, пусть поскорее выздоравливает. Еще Ринат очень напрягся, когда Лена Рыковцева сделала программу о Людмиле Путиной, но так и не смог ничего объяснить всему Московскому бюро, которое вежливо, но настойчиво спрашивало, что же такого «желтого» он нашел в этой программе. Ни одного журналистского аргумента приведено не было, а мы так ждали… Да, еще – у предыдущих директоров Радио Свобода было как-то принято появляться в эфире. Иногда они не гнушались читать анонсы передач и записывать переводы. Если Вы вспомните хоть один случай появления Рината у нас в эфире за несколько месяцев его работы, я буду Вам благодарен. Если коротко – Рината уволили за то, что ничего не делал, толком ни с кем ничего не обсуждал и пытался обмануть Прагу и Москву одновременно.

Мне очень жаль здесь это говорить, потому что я был из тех немногих, кто знал Рината до «Свободы» и был с ним на «ты». Он приятный человек, и когда-то мы работали вместе на Би-би-си. Возможно, он растерялся на своей первой по-настоящему руководящей должности и пользовался неверными советами. Возможно, Вашими.

Теперь о «пауках в банке». Пять дней назад команда из шести сотрудников Радио Свобода вернулась из Чечни, где сделала интервью с Кадыровым. Вы всерьез полагаете, что на радио, где все друг другу враги, можно делать командную работу? Более того – только что я вышел с нашей кухни, где мои коллеги поздравляли одну из наших самых милых и самых умных барышень с днем рожденья. Очень хороший был антидот после прочтения Вашего поста, помог. Стукачеством, возможно, Вы называете общение профсоюза Радио Свобода с работодателями в форме писем. Да, у нас на радио нет просвещенного феодализма, мы пытаемся решать вопросы в открытых дискуссиях, иногда вполне эмоциональных. Да, в людях на «Свободе» иногда горят костры амбиций, характеры у всех разные, у кого-то легче, у кого-то, например, у меня – тяжелее. Но не смейте называть пауками и стукачами людей, которые могли бы уже много раз продаться туда, где платят больше. Я не о себе, я о тех замечательных людях, которые на «Свободе» делают то, что Вы делаете на «Эхе» - занимаются театром, культурой, литературой, которые уважаемы среди просвещенных людей ничуть не меньше, чем Вы. Про вранье насчет «щедрых гонораров» и «не пыльной работы» я уже и не говорю.