В ночь с 7 на 8 июня в знаменитом Radio Music Hall стали известны лауреаты одной из самых известных театральных премий мира — «Тони» (Tony Award). Однако сенсацией стало другое: в условиях, когда миллионы американцев потеряли работу, а Нью-Йорк стал чуть ли не городом-призраком, оплакивающим потерянные состояния и закрывающиеся бизнесы, Бродвей, это царство рампы и музыки, от рецессии только выиграл. На помойку был выброшен пыльный театральный хлам, а на подмостки вернулось искусство. Сезон-2009 оказался одним из лучших за последние десятилетия.



Еще в январе газеты писали: «Бродвей на грани банкротства». И действительно: администраторы наиболее богатых бродвейских театров вынуждены были сворачивать постановки, аннулировать билеты и разрывать контракты с драматургами и продюсерами. Да и зритель, еще вчера готовый отдать $150 за билет (вдвое дешевле билет стоит в день спектакля в специальном театральном киоске), а сегодня едва наскребающий денег на ужин в ресторане или номер в отеле, предпочитал увидеть «Шрек» на DVD дома, нежели платить за одноименный, пусть и неплохой мюзикл в театре.

Время Буша и ширпотреба

Бродвей в последнее время сделался местом туристического паломничества: пышные, идущие на протяжении многих лет шоу, вроде «Короля-Льва», собирали полные залы, привлекая нескончаемые потоки приезжих. Спору нет, подобные зрелища нравились детям и в целом портили их вкус несколько меньше, чем поездки в Диснейленд, но разве среди этих представлений было хотя бы одно, от которого захватывало дух? Бесследно исчез старый театральный Бродвей с его великими спектаклями — такими, например, как «Долгий день уходит в ночь» Юджина О’Нила, «Кошка на раскаленной крыше» и «Трамвай Желание» Теннесси Уильямса. Во времена, сменившие «диснеевское десятилетие» (1990-е годы, которым это название дала сама компания «Уолт Дисней», обещавшая достигнуть в последнее десятилетие XX века небывалых творческих и финансовых успехов), приходилось радоваться любой мало-мальски примечательной постановке, выделявшейся на фоне импозантного, но глубоко посредственного коммерческого ширпотреба, ежегодно затоплявшего бродвейские сцены. А тут еще этот библейских масштабов кризис — нет, никто не ждал ничего доброго от начавшегося сезона, все предвещало несомненный крах.

Дешево и талантливо

Вот тут-то и заявила о себе новая эпоха. Начался демонтаж гигантского бродвейского механизма, штамповавшего предсказуемую банальщину: только в январе были сняты со сцены 13 спектаклей. Именно в эти дни здесь появилась группа новых «хищников»-продюсеров, поспешивших воспользоваться ситуацией: старье отправилось на помойку, уступив место постановкам с простыми декорациями, меньшим числом действующих лиц и более энергичным, авантюрным сюжетом.

И что же? В итоге Бродвей поразил всех. Вновь были поставлены замечательные старые пьесы: чеховская «Чайка», «Поторапливай плуг» Дэвида Мамета, «Волосы» и «Вестсайдская история». Появились и новые: «Бог резни» и «Обет Ирены», был перенесен на сцену искрометный английский фильм «Билли Элиот» и... ну да, кое-что осталось и от «старорежимного» бродвейского репертуара: «С девяти до пяти» Долли Партон и мюзикл «Шрек».

В результате хороших спектаклей оказалось столько, что жюри премии «Тони» не смогло включить в свои номинации целый ряд достойных кандидатов: например, ту самую возрожденную «Чайку», хотя известный и очень влиятельный театральный обозреватель New York Times Бен Брантли назвал этот спектакль кульминацией сезона, ставшего в конечном счете одним из самых интересных в истории Бродвея.

Еще один спектакль, не получивший признания «Тони» (хотя и удостоившийся премии Ассоциации критиков Outer Critics Circle Award и премии Drama Desk Award), − «Обет Ирены», где главную роль сыграла талантливая актриса Това Фелдшоу. Это единственная новая пьеса минувшего сезона, имеющая основой подлинную историю: речь в ней идет о реально существовавшей неизвестной героине, молодой польке Ирене Гут-Опдайк, которая во время нацистской оккупации Польши сумела, рискуя собственной жизнью и превозмогая ненависть и страх, спрятать в доме высокопоставленного немецкого офицера, где она работала прислугой, одиннадцать евреев. Это одна из самых волнующих пьес, которую автор когда-либо видела.

И главный приз…

Когда этот номер уже поступит в киоски, станет известно, кто стал победителем в этой гонке за главную театральную премию сезона. Сейчас, когда пишутся эти строки, известны лишь фавориты, но не факт, что именно они возьмут главный приз «Тони» (а всего разыгрываются награды в 32 категориях). Уже упоминавшийся мюзикл «Шрек», который в основном следует сюжету знаменитого полнометражного анимационного фильма 2001 года, был номинирован по 8 номинациям. Бродвейская версия тоже пользовалась успехом у зрителей, хотя некоторые критики и учинили спектаклю форменный разнос. Так или иначе, а 8 номинаций — неплохая коллекция. Среди претендентов на звание лучшего актера сезона оказался безусловно заслуживающий этой чести Джеймс Д’Арси — Шрек, который играет свою роль в раздутом сверх всякой меры костюме великана, но при этом замечательно поет и танцует, умудряясь наполнить смыслом эту громоздкую зеленую бочку. По мнению того же Брантли из New York Times, не упустившего возможности напомнить читателям, что прежние попытки перенести анимацию на Бродвей обернулись идиотскими, крикливыми и аляповатыми инсценировками, «Шрек» удался намного лучше всех прочих перелицовок диснеевских мультиков («Русалочка», я не забыла твой хвост!), потому что в этом спектакле есть и сюжет, и узнаваемые персонажи.

На противоположном конце спектра — почти серьезная «Почти норма» (Next to Normal), которая снискала восторженные отзывы прессы и добилась впечатляющего признания экспертов «Тони» — 11 номинаций. Мюзикл о переживающей жестокую депрессию домашней хозяйке не слишком похож на привычную бодрящую продукцию Бродвея. Это спектакль с резкими сюжетными поворотами: попытка самоубийства, передозировка наркотиков, психическое расстройство, но, в конце концов, он помогает лучше понять причины наших страданий и дает силы жить.

Если вам по вкусу масштабные «истории одной мечты», в которых настойчивость и талант рано или поздно вознаграждаются сполна, да к тому же в глубине души вы чувствуете себя артистом балета, то вам наверняка понравится мюзикл «Билли Элиот». Созданный на основе известного фильма 2000 года, он удостоился номинации аж на 15 «Тони» (это повторение рекорда знаменитого мюзикла «Продюсеры»). История одаренного юноши из бедной североирландской семьи, шокирующего своего отца-шахтера «девчачьим» желанием танцевать в балете, не может не подкупить массового зрителя. Принадлежащий к жанру «встань и веселись!», этот блистательный мюзикл, заслуживший осенью 2008 года одобрение рецензентов, заражает любого сидящего в зале желанием танцевать и безоглядно следовать самым несбыточным своим грезам.

Возвращение шедевра

Hair («Волосы»), собравший 8 номинаций «Тони», римейк одного из лучших американских мюзиклов прошлого столетия, создавший яркий и противоречивый образ поколения 60-х: компании хиппующей молодежи, которая колется, занимается любовью, танцует и не хочет связывать себя общепринятыми представлениями о том, где нужно работать и как следует одеваться. Изобилующая настоящими хитами, достаточно назвать хотя бы Aquarius («Водолей»), эта пьеса ни при каких обстоятельствах не останется забытой, однако в наши дни новая версия «Волос» призвана рассказать о чем-то большем, нежели забавы длинноволосых юнцов, проказничающих в голом виде и распевающих легкомысленные песенки. Критики сразу же почувствовали, что новый мюзикл выходит за рамки обычной «веселухи» в стиле ретро, предлагая легко узнаваемый портрет современных двадцати- и тридцатилетних (в превосходном исполнении столь же молодых актеров) и их внутреннего раздрая: праздник кончился, а идти некуда. Интонация, явно перекликающаяся с теперешним экономическим климатом, и режиссерское решение Дайаны Паулюс придает старой пьесе актуальную окраску.

Выбор критики

Самые известные нью-йоркские критики предрекают, что «Тони» за лучшую пьесу получит «Бог резни» (God of Carnage) Ясмины Реза («Бог…» номинирован на 6 «Тони», а сама Реза уже удостаивалась «Тони» в 1998 году). Эта пьеса, уже отмеченная лондонской премией Оливера за лучшую комедию, рассказывает отнюдь не новую историю о том, как рушатся браки, и зритель имеет возможность наблюдать этот процесс, становится его соучастником благодаря актерам, среди которых и Джеймс Гандолфини, получивший известность как Тони Сопрано в одноименном телесериале. История начинается с того, как две пары собираются, чтобы обсудить конфликт между их детьми: сын Алана и Аннеты подрался с сыном Майкла и Вероники и выбил тому два зуба. Что делать с мальчишками? «К счастью для всех нас, искусство находить общий язык нам всем известно», — говорит Вероника. Весь дальнейший ход пьесы опровергает именно это утверждение, а «принцип цивилизованных отношений оказывается побежден вполне животным инстинктом», резюмировал в своей рецензии The New York Times. Сначала мужья объединяются против своих жен, потом жены — против мужчин, а потом начинается и вовсе комедия, когда пары — хотя и коротко — обмениваются партнерами. «Люди борются друг с другом, пока они не умирают», — говорит в конце Алан. Не самая свежая мысль, но сыгранная первоклассными актерами, она вызывает бурю эмоций и аплодисментов публики. Посмотрим, согласится ли с ней жюри «Тони».

…А кризис меж тем продолжает свое разрушительное шествие по миру и Нью-Йорку, однако есть в нем, как видим, и неожиданная позитивная сторона. Несмотря на плачевное состояние экономики, Бродвей доказывает, что умеет выживать и в самой сложной ситуации, так что если вы хотите увидеть спектакли, каких не видели долгие годы (и если вам по карману билеты на самолет), смело планируйте поездку в Большое Яблоко в этом году. Помните: тем самым вы сможете не только получить удовольствие, но и поспособствовать финансовому успеху одного из лучших театральных сезонов последнего десятилетия. Да и коли вы уже пакуете чемоданы, а у русских, всем известно, широкая душа, может, вы еще заодно спасете и нашу газетную индустрию?