Двадцать лет назад писатель «братья Стругацкие» (далее для краткости будем пользоваться общепризнанным сокращением АБС) перестал существовать: ушел из жизни Аркадий Стругацкий, братский литературный тандем переводчика Аркадия Натановича и астронома Бориса Натановича распался навсегда, все совместно написанные произведения опубликованы – и отдельными изданиями, и в составе ПСС, – а сам писатель, единый в двух лицах (как директор НИИЧАВО Янус Полуэктович Невструев), стал частью истории советской литературы второй половины ХХ столетия. Тем не менее, АБС – не музейное, но чрезвычайно живое явление современной культуры. Подтверждением тому стали и попытки режиссеров перевести произведения АБС в киношный формат, в формат сериалов и комиксов. И невероятная, мало с чем сравнимая популярность у нынешнего интернет-поколения не только творчества самих АБС, но и многочисленных «фанфиков» – самопальных продолжений, вариаций на тему, вроде успешных (по крайней мере, с коммерческой точки зрения) серий «Сталкер», «Зона» и др.

Устаревают ли книги АБС? Пожалуй, в историю отплывают лишь отдельные, весьма немногочисленные их вещи, прочие же продолжают сверкать – причем неожиданными своими гранями. Каждое произведение АБС, законченное или не, вовремя опубликованное или на годы оставшееся в писательском архиве, четко привязано к своему времени, но одновременно как бы парит над ним, проходит по лезвию Оккама и устремлено в завтра. А поскольку мир АБС был рожден воображением писателей в годы расцвета советской цивилизации и достиг зрелости в час небывало яркого ее заката, он – еще и призма, магический кристалл, с помощью которых иные поколения могут наблюдать «ушедшую натуру». Читая АБС, мы заглядываем в день завтрашний из дня вчерашнего и смотрим в прошлое из будущего, уже зная, насколько оно отлично от чаемого. Мы, если воспользоваться формулой Джека Финнея, оказываемся «меж двух миров», и во многом нашем знании об обоих – много печали.

АБС были в числе немногих «конвертируемых» советских фантастов: они переводились на Западе, издавались во всем мире. Кто-то из американских фантастоведов однажды назвал АБС «внутренними эмигрантами», имея в виду многолетнее духовное противостояние административно-командной системе. Однако, по большому счету, это мы, читатели, в течение многих лет имели возможность эмигрировать в миры, созданные воображением знаменитого тандема. До АБС наше книжное Светлое Будущее походило, в основном, на продовольственные павильоны ВДНХ, на фоне которых бесплотные граждане в серебристых одеждах вели глубокомысленные беседы на квазинаучном птичьем языке. АБС нарушили сложившиеся правила игры, поселили в своем вымышленном мире живых людей – друзей, знакомых, сослуживцев. И сейчас, на сломе эпох, эти персонажи ничуть не поблекли, не потеряли своего человеческого обаяния.

Самих писателей как только ни называли! В советское время те литературные критики, кто относился к АБС доброжелательно, всеми правдами и неправдами старались выгородить их, представить вполне лояльными к режиму, эдакими певцами светлого будущего, сражающимися с отдельными недостатками самого прогрессивного в мире общественного устройства. В то время как злобные критики охранительного толка бились, аки львы, лишь бы погромче сигнализировать об антисоветских мотивах в книгах писателей (порой сигналы доходили, куда надо, и тогда АБС переставали печатать, вычеркивали из темпланов, подвергали бессмысленной и беспощадной редактуре).

В первые перестроечные годы вектор поменял направление: поклонники АБС стали записывать своих любимых авторов в этакие матерые антисоветчики, бескомпромиссные борцы с тоталитаризмом, а недоброжелатели поспешили вывалить на фантастов обвинения в потворстве коммунистическому строю.

Однако к АБС расхожие идеологические ярлыки не применимы. На самом деле писатели вовсе не являлись ни ярыми диссидентами – несмотря на «Гадких лебедей», выпущенных эмигрантским «Посевом»; ни уж тем более оплотом правящего режима – несмотря на  неизменное присутствие слов «коммунист» и «коммунар» в их романах о светлом завтра. Писатели просто-напросто старались честно, не роняя себя, существовать в заданных условиях, и выжимали максимум из тех немногих степеней свободы, которые им в данный момент предоставляло Гомеостатическое Мироздание.

Если сегодня читать собрание сочинений АБС, том за томом, то легко видно, как изменяется мироощущение писателей. Они прошли путь от искренних адептов светлого коммунистического будущего (время «Страны Багровых туч» и «Стажеров») до мудрых печальных реалистов (время «Улитки на склоне», «Гадких лебедей» и «Града обреченного»). Космические приключения уступали место земным проблемам, прекрасный «полдень XXII века» становился литературным антуражем, а каждое новое произведение все труднее преодолевало редакторское и цензорское сито. Еще в первую половину 60-х, то есть в годы «оттепельного» романтического оптимизма, все казалось просто: люди мезозоя – все эти шефы с заскорузлыми мозгами и референты с повадками убийц, все эти дубинноголовые стукачи и каменные задницы – уйдут в прошлое сами собой. Растворятся в нетях. Аннигилируют со вспышкой и серным запахом. Сгинут, как морок. Вымрут, оставив мир добрым и талантливым магам, для которых «думать – не развлечение, а обязанность» и «понедельник начинается в субботу».

В реальности все произошло по-другому. «Я пытался переделать мир, а переделали-то меня», – жаловался потом Писатель из «Сталкера». Многочисленные Выбегаллы, Камноедовы, Шершни, Барбриджи, генералы Пферды, доны Рэбы, философы Опиры и прочие несимпатичные персонажи книг АБС за эти годы доказали свою редкую витальность. Их не удалось вытравить ни гласностью, ни дустом. Молчальники вышли в начальники. Старым корешкам достались вершки. «Люди сметки и люди хватки» (Б. Слуцкий) взяли не умением, а числом. Обманули, обобрали, подогрели обещаниями, опять обманули, и в результате сели на магов верхом.

Впрочем, АБС лишились главных иллюзий уже к концу 60-х. Они осознали, что мир Полдня – без Домарощинеров, Тузиков и прочего опасного паноптикума – есть недостижимая утопия; сколько бы вы не проектировали солнечные города, в конце концов, будут возведены угрюмые замки с эскарпами и контрэскарпами. Сколько бы вы ни строили хрустальные распивочные и алмазные закусочные, там будут лишь тупо выпивать и закусывать, а отнюдь не предаваться философическим беседам. Прекрасно отдохнувший в выходные дни Массовый Сытый Невоспитанный Человек с шерстью на ушах в итоге возьмет числом и оттеснит усталого мага-труженика, у которого понедельник начинается сами знаете когда.

Какую роль сыграют произведения АБС для поколения XXI века, можно лишь гадать. А вот о роли АБС для тридцати-сорокалетних сказать уже можно. Дон Румата Эсторский, Саша Привалов, Иван Жилин, Максим Каммерер, Перец с Кандидом – эти и им подобные персонажи АБС появились своевременно и, надо полагать, уйдут в тень еще нескоро. Все эти очкарики, умеющие драться, стоять на своем, не тушеваться перед начальственными хамами, брать ответственность за принятые решение, самим фактом своего существования способствовали процессу реабилитации в обществе «умников», «интелей», «книгочеев», «желающих странного» – представителей проклятой прослойки, старательно уничтожаемой, унижаемой, то пригибаемой к земле, то покупаемой за наличные, но всё равно не вытоптанной до конца и не продавшейся на корню.

Своими книгами АБС приучали нас к очевидной, даже банальной истине: быть умным никогда не стыдно – и тем более не стыдно пытаться им стать. Так что если когда-нибудь две главные наши грустные достопримечательности – дураки и плохие дороги – уйдут в прошлое, в этом будет несомненная заслуга и АБС, братьев наших старших, Аркадия и Бориса Стругацких.

Лев Гурский