«Каждый более-менее музыкальный еврейский ребенок из России буквально обречен был стать скрипачом...», – меланхолически заметил однажды знаменитый скрипач Иегуди Менухин. Продолжая эту мысль маэстро, добавим, однако, что далеко не каждый еврейский ребенок-скрипач, которого с детства мучили гаммами, становится в итоге гениальным исполнителем, великим дирижером, мировой знаменитостью, лауреатом бессчетного числа премий, основателем собственной школы и пэром Англии.

Маэстро Менухин, стал именно таким уникумом. Если говорить о музыкальной карьере, то этому человеку, признанному лучшим скрипачом ХХ века, нет равных. Специалисты подсчитали, что его контракт со звукозаписывающей компанией EMI длился почти 70 лет: аналогов нет и поныне, эти отношения до сих пор считаются самыми продолжительными. Впервые игру Менухина записали на патефонную пластинку еще в 1929 году, когда будущему маэстро было только 13 лет. А последнюю его запись компания осуществила семь десятилетий спустя, в 1999 года, когда музыканту было уже за восемьдесят. Всего же Менухин оставил свыше трехсот произведений, записанных для EMI: в истории мировой музыки остались и его исполнительские, и дирижерские работы.

Вернемся, однако, к детству нашего героя. Папа будущего музыканта происходил из семьи хасидских раввинов, в 11 лет он сел на пароход «Корнилов», следующий из Одессы в Палестину. Мама будущего музыканта, тоже родом из России и тоже волею судеб в юности оказалась на Земле Обетованной. Однако поженились молодые люди уже на другом континенте в городе Нью-Йорке. Так бывает.

Оба высокие, светловолосые, внешне они мало походили на классических семитов. Так что, нанимая квартиру, они услышали от хозяйки, желавшей сделать приятное новым постояльцам: «И еще могу вас обрадовать: евреям я не сдаю». Мама рассердилась: «Ах, так!» – и своего первенца в 1916 году из принципа назвала Иегуди (на иврите имя означает «еврей»). Чтобы заранее было ясно, кто их сын и откуда, и чтобы сам он, кстати, никогда не забывал о своем происхождении. А он и не забывал. Хотя, когда вырос, по праву считал себя гражданином мира, одинаково комфортно чувствующим себя в США, Англии, Израиле, Швейцарии, во многих других странах, а также в поездах и в пароходах, перевозящих его из страны в страну (самолеты ему нравились меньше, но он ими тоже при необходимости пользовался; как иначе успеть утренний концерт отыграть в Мадриде, вечерний – в Лондоне, а в промежутке репетировать?).

Когда Иегуди было два года, родители взяли его на дневной концерт Сан-Францисского симфонического оркестра – просто не с кем было оставить ребенка. Когда мальчику исполнилось четыре, ему была куплена скрипка. За месяц до своего девятилетия он дал первый сольный концерт в Сан-Францисском Шотландском парадном зале, арендованном по такому случаю. В тринадцать лет, когда он уже вовсю гастролировал по Европе, к нему после триумфального концерта в Германии бросился с распростертыми объятиями Альберт Эйнштейн, восклицая: «Теперь я знаю, что есть Бог на небесах!..».

«К моему русско-еврейско-американскому стволу привиты побеги французской, немецкой, итальянской и английской культур, – позднее вспоминал маэстро, считая мультикультурный подход к музыке едва ли не главнейшей своей творческой заслугой. – В моем исполнении произведение должно звучать по-немецки классично, по-русски экспрессивно, по-американски блестяще, по-французски изысканно и по-английски точно...». Примечательно, что среди его наград – британский Орден за заслуги, французский Орден Почетного легиона, испанская Медаль Пикассо, немецкая Премия Эрнста Сименса и так далее. Ему рукоплескал весь мир.  

Менухин подытожил свою жизнь в объемном томе мемуаров. Его книга – это не только и не столько автобиография. Повествователь не очень строго придерживается хронологического принципа и позволяет себе делать паузы и посвящать обширные фрагменты своим друзьям, родным, коллегам, учителям, объясняться в любви к Страдивари или погружаться в теорию музыки. Мемуарист не боялся показаться наивным и парадоксальным; для него главное – не сфальшивить, написать именно так, как он чувствует, а не так, как следует. «Благодарю судьбу, которая оградила меня от фортепиано», – чистосердечно признавался автор и тут же пояснял свою мысль: «Фортепиано говорит многими голосами, скрипка – одним, но история доказала, что слово, сказанное одним для многих и от имени многих, более действенно, чем любые коллективные решения, сколь гармоничными они ни были».

Менухин и в жизни был человеком-скрипкой, который упрямо вел свою сольную партию. В Израиле пытался подружить евреев с арабами – уже чуть ли не в разгар Шестидневной войны. В послевоенной Германии защищал дирижера Вильгельма Фуртвенглера, несправедливо обвиненного в пособничестве нацистам. В республиканской Румынии заступался за короля-изгнанника Михая. В ЮАР времен апартеида демонстративно дал в Йоханнесбурге концерт для черного населения. В СССР начала 70-х публично превозносил опального Александра Солженицына и требовал от тогдашнего министра культуры Екатерины Фурцевой отпустить Мстислава Ростроповича на гастроли во Францию (и того отпустили таки в Париж!). Менухин сотрудничал с «Международной амнистией», делился гонорарами с «Красным крестом», создал именной Фонд, чтобы давать стипендии молодым музыкантам разных стран. А еще он увлекался йогой, любил стоять на голове (приводя в восторг Неру и нервируя фон Караяна) и упорно склонялся к вегетарианству, но все же не склонился до конца – маэстро был живым человеком и так и не смог побороть любимых гастрономических искушений...

Его мемуары названы «Странствия». Заглавие не случайно, а глубоко символично. За свою долгую жизнь (умер он весной 1999 года) маэстро объехал едва ли не весь земной шар. Выступал в престижнейших концертных залах и в военных госпиталях. Демонстрировал свой дар сильным мира сего и только что освобожденным союзниками лагерникам из Берген-Бельзена. В дни Второй мировой войны получал Лотарингский крест из рук генерала де Голля, а в мирное время избирался председателем Международного музыкального совета: и советские, и американские исполнители, несмотря на «холодную войну» и идеологическое противостояние Востока и Запада, дружно голосовали за него.

Болезнь застала Менухина во время очередных гастролей. На его похоронах были представлены все мировые религии. Похоронили маэстро в Великобритании, в Международной школе в графстве Суррей под деревом, которое он когда-то посадил. «Лично я один из самых счастливых смертных на земле: у меня есть музыка, которая дает мне возможность выразить себя и общаться с миром», – так писал он за три года до смерти. И еще одна цитата: «Согласно моим моральным принципам, право на что-либо не может быть получено в единоборстве с другими людьми – это право можно только заслужить». Так что весь мир маэстро получил по заслугам.

Лев Гурский