По-английски слово «fry» означает «жарить», но Стивен Фрай – не мангал и не сковородка, а знаменитая личность, чья известность давно уже переросла рамки Соединенного Королевства. Но если в остальном мире могут найтись еще люди, которые нашего героя не знают, то в Великобритании, кажется, таких уже нет.

Во-первых, Стивен Фрай – весьма популярный кино- и телеактер. Во-вторых (а, может, и «во-первых»!), он талантливый писатель, автор бестселлеров, переведенных на многие языки, включая и русский. В-третьих (или, может, «во-вторых»?), он – газетный колумнист и радиопублицист. В-четвертых, он – официальный «голос» Гарри Поттера на радио (сама Джоан Ролинг настояла, чтобы именно Фрай озвучивал аудиоверсию ее сказочной эпопеи). А еще он гей, еврей и бывший преступник, в юности получивший два года условно за кражу кредиток и наглого шопинга за чужой счет.

«Что касается тюремного заключения, я знаю, что оно может дать человеку. Валюта, которая больше всего ценится занятыми людьми, – это время, а не деньги. И вот тут тюрьма становится привлекательной: там у тебя нет ничего, кроме времени, ты можешь просто сидеть в комнате и писать, как Монтень... Забавно, что многие по-настоящему богатые люди готовы потратить кучу денег, чтобы отправиться в место, очень похожее на тюрьму...».

Не станем стопроцентно доверять этому высказыванию Фрая. И потому, что его тюремный стаж был невелик, и потому что наш герой, как и персонажи его книг, обожает прятать истину в ворохе лукавых силлогизмов, чтобы повеселить (или позлить) доверчивого читателя. Но факт остается фактом: в его биографии была та самая развилка, которая позволяла Фраю либо выпутаться из паутины прошлого, либо окончательно завязнуть. Он выбрал первый путь, хотя выбор дался ему далеко не безболезненно.

«Я был «скверным мальчишкой» – и открыто, и наедине с собой, – признавался Фрай в мемуарной книге «Моав – умывальная чаша моя», написанной в сорок лет и рассказывающей о первых двадцати годах его жизни. – Скверным в смысле «настырности» и «злоязычия», стремления выпендриваться перед другими, проскочить те несколько лишних ярдов, что отделяют тебя от неприятностей и наказания...».

Впрочем, если не считать двух исключений из школ и ареста, два первых десятилетия жизни Стивена, казалось бы, не изобиловали масштабными драматическими событиями. Однако внутренняя жизнь будущей знаменитости была столь содержательна, что едва вместилась в шестьсот мемуарных страниц. Первая школа (на урок биологии принес в класс дохлого крота и получил от учителя поощрение за то, что унес). Первые разочарования (оказывается, он не умеет плавать, и начисто лишен музыкального слуха). Первые проказы (остроумные и отнюдь не безобидные). Первая официальная выволочка. Первая любовь и первые терзания. Первое преступление и первое серьезное наказание, о которых мы уже упоминали выше...

Название мемуарной книги Фрая взято из Библии. «Вы увидели меня у моей купальной чаши соскребающим грязь годов, – говорится в эпилоге, – омыться в ней вовсе не значит очиститься и искупить все былое, однако я выхожу из этих нескольких месяцев, очень трудных, до крайности путаных месяцев, страстно напряженной работы, ощущая себя чуть менее грязным. По крайней мере, менее замаранным первыми двадцатью годами моей жизни. Вторые двадцать? Ну, это совсем другая история».

О следующих десятилетиях жизни и творчества Стивена Фрая нам уже более-менее известно – как читателям и как зрителям. Не раз и не два Фрай доказывал, что его не зря зовут человеком-оркестром, благо он талантлив во всем, за что берется. Спектакли с его участием идут с аншлагами, телесериалы, где он играет, годами не сходят с экранов. Когда создателям американского детективного шоу «Кости» понадобился образ парадоксалиста-психиатра, который однажды решил переквалифицироваться в гениального гастронома, обратились именно к Фраю. Каждое его появление прибавляло сериалу проценты рейтинга и, похоже, прибавляет до сих пор.

Дар его как киноактера стал всем очевиден после выхода на экраны фильма Брайена Гилберта «Уайльд» (1997), где Фрай сыграл главную роль. Несмотря на усилия гримеров, его портретное сходство с «оригиналом» весьма условно, но об этом забываешь уже через минуту после начала картины. Уайльд у Фрая – человек благородный, мягкий и слабый, но, несмотря на слабость, способный противостоять давлению общества. Раскрыть образ главного герою Фраю помог и его партнер по фильму, исполнитель роли юного лорда Альфреда Дагласа, любовника Уайльда. Актер Джуд Лоу блестяще подчеркнул обаяние порока: Даглас – негодяй, предатель, капризный фат, пустышка. Знаменитый писатель отлично понимает, ради кого он рискует всем на свете... и все-таки не может остановиться. Рок, фатум, судьба. В тюрьме Уайльд напишет свою поэму De profundis и умрет вскоре после освобождения...

Самая известная телероль Фрая – Дживс из сериала «Дживс и Вустер», который был поставлен по произведениям классика юмористики Пелема Вудхауза. Дживс – лакей-аристократ и он же – ипостась сметливого диккенсовского Сэма Уэллера. Он способен выручить из беды своего хозяина, милого и глуповатого Берти Вустера (в этой роли снялся Хью Лори – давний друг Фрая и будущий доктор Грегори Хаус), причем сделать это так непринужденно, чтобы Вустер не растерял последних остатков своего достоинства. Дживс Фрая обладает тем качеством, которое, пожалуй, не помешало бы Оскару Уайльду, – талант без тяги к саморазрушению. У самого Фрая это качество тоже есть. Избыть свои комплексы ему позволяют не только роли, но и художественные произведения, выходящие из-под его пера.

«Нет никаких сомнений, – говорил сам Фрай в интервью журналу «Афиша», – что многие моменты в моих книгах, особенно комические, не могут быть поняты без знания сложной и замкнутой британской системы социальных классов и прослоек. Большинство людей полагает, что Британия по-прежнему живет – как сто лет назад. Но я надеюсь, что в целом мои книги вполне понятны».

Действительно, при чтении прозы Фрая вполне можно обойтись без комментариев: и квазимистический роман «Гиппопотам», и мнимо-автобиографический роман «Лжец», и роман «Как творить историю», созданный в популярнейшем жанре «альтернативной истории» (что было бы, если бы Гитлер не родился на свет?), доступны любому вменяемому читателю, готовому к парадоксам и не боящемуся опасных поворотов знакомых тем.

Пожалуй, самое удачное из всех беллетристических сочинений Фрая – роман «Теннисные мячики небес». Согласно сюжету, английский юноша Нед Маддстоун, чье будущее безоблачно, вдруг становится жертвой провокации своих мнимых друзей и явных недругов. Герой оказывается заточен в узилище за пределами Англии и не может даже подать весточку своему отцу... Нетрудно заметить, что автор предложил – ни много ни мало – современную версию «Графа Монте-Кристо». Наиболее впечатляющие страницы книги отведены взрослению героя в стенах психушки. Только через долгих десять лет Нед начинает понимать, кому именно он обязан пребыванием в неволе, и принимается бешено накапливать знания. В общем, через много лет после своего исчезновения герой возвращается на Британские острова – с паспортом на чужую фамилию, миллионами долларов на счете, репутацией щедрого магната и четырьмя вражескими именами, которые бывший узник твердит, словно мантру.

Мерзавцам не позавидуешь, но и герою, исполнившему свою мечту, – тоже. В финале, после того, как наказан последний обидчик, наш Монте-Кристо ощущает лишь душевную пустоту: месть, двигавшая им все годы, теперь нашла долгожданный выход, однако на смену этому сильному чувству ничего взамен не пришло... Подобный амбивалентный финал выдает в Стивене Фрае нетипичного детективщика и вновь напоминает нам о том, что писательство для Фрая – не единственное занятие. Чем он удивит нас в следующий раз, какие грани таланта раскроет, не беремся загадывать. Поскольку ни медийная карьера, ни популярность, ни материальный достаток не помешали Стивену Фраю сохранить главное качество по-настоящему творческого человека – способность удивлять.