Не пора ли нам поговорить о самом сокровенном? О сказочных откровениях, о тех моделях жизненных ситуаций, которые мы впитали с самых коротких штанишек – о сказках, запомнившихся с детства. Вот за что люблю Кастанеду, так это за точные образы, сказки – это «абстрактные истории магов о намерении».

Не знаю почему, но на меня самое сильное впечатление произвела сказка «О Василисе-премудрой и царевне-лягушке». Посудите сами, невеста после сжигания шкурки испарилась в неизвестном направлении, а жених, так сказать, выковав «железное намерение», прибегнув и к хитрости, и к магии, но с добрым сердцем, всех злодеев победил, черные чары рассеял, нашел барышню и увез.

Рассмотрим детали этой истории в контексте абстрактной магии. Василиса у нас априори мудрая. Значит, она знала, что Иван-царевич, несмотря на предупреждения, шкурку сожжет. То есть, она преследовала свои цели, а именно – пробуждение у мужа собственного намерения. Ведь что у него было за душой, кроме третьей части царства? Да, ничего...

Как мы знаем у Василисы-премудрой и Ивана-царевича все кончилось счастливо. С точки зрения квантовой физики – это реальность. Но реальность – и другой вариант. Иван-царевич получил через голубя сизокрылого письмо от Кощея, где тот ему сообщает: «Василиса-Премудрая знать тебя не хочет». И подпись – Василиса. И тут, видимо, следует понять, что Кощеево царство – это система неких родовых ценностей. Мудрость у Василисы откуда? Оттуда, из генетической памяти Кощеева царства, до свадьбы ведь нельзя было шкурку лягушачью сжигать.

Я тут процитирую сам себя для ясности. Несколько лет назад на одном украинском сайте сказочном выкладывал…

«Что уж тут темнить, тема личных – семейных (внутристае¬вых) отношений, наиболее закрытая. Даже самым разборчивым эстетам трудно понять, какие же роли они отыгрывали в своем личном семейном социуме, будучи вроде бы уже взросленькими, но еще детьми. В тот самый момент, когда семейные узы уже цепляются лягушачьими шкурками с острыми шипами за открытые части души, а из-под шипов на тебя с укором смотрят родительские глаза, мокрые от слез.

Ну, ладно еще мальчики, достойные сыновья, с ними более-менее вроде бы понятно – опора родителей в старости. Хотя на самом деле реализовать родительский план на моих глазах до конца так никто и не смог.

А девочки? А девочки, я вам скажу, как ни больно в этом признаться, с точки зрения ближайших родственников – семейный капитальчик. Если девушка красивая, капитальчик становится ликвидным. И вся эта семейная концепция органично, но некрасиво укладывается в либеральные товарно-денежные отношения.

Неприятно читать, а что делать?

Так вот, как я понимаю, между сестрами всегда есть внутрисемейная конкуренция. Даже если семья дружная, приходит время и конкуренция нарастает, особенно когда девушки чувствуют, что им уже пора в свою собственную стаю. А уж когда «любовь всей жизни» стоит на пороге с букетиком полевых первоцветов, конкуренция переходит на новый уровень.

Примитивно? Это только так кажется. На суде семейной общественности, где судьи – заинтересованные стороны, ложный мотив выдается за настоящий аргумент; и сестринская ревность рассматривается, как проявление крайней формы сестринской любви. На самом деле – это конкуренция за лидерство в стае или претензия на роль пастушьей собаки в овечьем стаде, кому как больше нравится.

Например, в условной семье «Россия», есть две дочки: старшая – Москва и младшая – Петербург. Старшая – такая модница, знающая, что почем в этой жизни. Младшая – красиво уточенная, европейская. И что? Смотрите, какая у них конкуренция жесткая.

Причем самая завидная невеста именно младшенькая, сестра с мужским именем Санкт-Петербург (по-человечески – это когда девушку зовут Женя или Саша). Конечно, такую родители стараются запродать подороже, мол, старшая, Москва, со всеми траблами сама разберется, не маленькая. Естественно старшая чувствует, что ее несправедливо обходит Питер, хоть она эту «сучку модную» и любит всем сердцем.

Да что я всё об абстракциях, ну вот возьмем меня.

Я познакомился одномоментно с двумя сестрами. Обе привлекательные девушки, но влюбился я в одну, младшую. Старшая симпатяжка – такая школьная булка с изюмом и миндальной посыпкой – попастая и сиськастая барышня-игрунья.

Я игривые отношения и булки с миндальной посыпкой люблю, особенно под черный крепкий кофе с вишневым ликером, утром. Да если еще и под высокохудожественны¬й порножурнал, так это вообще… такая прелесть. Впрочем, я прежде никогда от таких простых радостей не отказывался. Но сами понимаете, когда вдруг встречаешь девушку из своих еще детских эротических мечт, какие могут быть булки, какие порножурналы.

А встретил я точеную фарфоровую куколку «на щечке родинка» с нежными пухлыми губами, трепетными карими глазами (трепетавшими в координатах Эрос-Танатос, Любовь-Ненависть, Религия-Магия, Садизм-Мазохизм). Не просто лицо, а византийская икона в самых лучших традициях. Про сиськи я вообще молчу. Вариантов не было, она как в глаза мне глянула, я влюбился моментально.

Но дружили мы долго втроем. Пока младшая, еще раз пристально взглянув мне в глаза, не спросила: «Ты должен, наконец, решить, к кому ты ходишь». И я ответил: «Конечно, к тебе, принцесса».

И с этого момента отношения наши круто изменились. С младшей я стал буквально одним человеком. Мы облазили все романтические и сакральные помойки, волшебные места в округе, жили одной жизнью, одними интересами. Как-то в Хвалынске православный батюшка (похожий на дона Хуана), только увидев нас, сказал мне: «А барышню вам, молодой человек, крестить немедленно нужно, и сразу же с ней под венец». Глупость – видимо, моя вторая сущность, протормозил. Но что сейчас корить себя за несделанное…

Я ее не просто любил, а чувствовал на расстоянии многих километров. А вот со старшей все разладилось. Для нее я стал врагом. Причем врагом, настроенным на дискредитацию любимых идей либерализма-феминиз¬ма. Старшая интуитивно поняла, что семейно-феминистическая стая, где она совсем недавно стала неформальным лидером, разбегается, потому что младшая готова организовать свою, причем консервативную. И у старшей включился пастушечий инстинкт.

Тут и драма подоспела. Старшая, несущая в себе заряд надежды либерального поколения своих родителей, сумела «разрулить» переезд семьи в Германию, как этнических немцев. Но младшая твердо и нежно пообещала мне, что вернется. Даже сразу, как приехала туда, организовала мой вызов в Германию. Я съездил, вернулся (дебил) и стал ждать, когда младшая получит документы, чтобы приехать в Россию.

Она до сих пор так и не вернулась, телефоны не отвечают, знакомые мне почтовые адреса ликвидированы. Почему? Думаю потому, что она так и не придумала… что же сказать. Просто оборвала связь после нескольких месяцев истеричных телефонных звонков и потока нервных писем в сети.

Но без козней старшенькой, безусловно, не обошлось. Это был образец как бы сестринской любви-ревности, а на деле – прикрытие жесткой конкурентной борьбы. Пойди младшая за своим сердцем, у старшей пропал бы смысл существования, стая, где она так долго добивалась лидерства, разбежалась. А создать свою старшая не могла: мешали идеи феминизма, замешанные на родительском либерализме.

А так жизнь старшей сестрицы заиграла новыми красками, теперь военными. Про себя я узнал «очень много». Что наркоман (представьте только) – это раз, что бездельник (какая ложь) – это два, что идиот (как то раз папа меня так называл) – это три; если у вас такая же болезненная фантазия, список можно продолжить. А моя конечная цель, конечно же: «посадить на иголку нашу девочку, заставить ее заниматься проституцией и самому на эти деньги покупать наркотики». То есть вранье в национальных немецких традициях доктора Геббельса – «ложь должна быть чудовищной». Ну да ладно, перефразируя поговорки народностей, скажем: «кто старое помянет, тому первому и на русскую березу лезть, вешаться». Правда, ведь?

Интересно то, что в Германии они поселились в Дрездене, в таком немецком Питере, Дрезден и Питер – города-побратимы. То есть старшей Москве, в этом городе опять, увы, не светит, город-то для младшей. А младшая, как я понимаю из обрывочных сведений, извлеченных с сайта «Дрезден по-русски», бьется за интеллектуальную натурализацию в Нойсштате – контр-культурном центре Дрездена.

Что делать мне, персонажу этого «Шоу Трумена», находящемуся в полном игноре у Главного режиссера? Может, мне необходимы какие-то долгожданные реплики, вроде этой статьи? Не знаю. В голове один план: стать настоящим «романтическим падонгом» (то есть контр-культурным персонажем) и приехать в Дрезден. Но до этого мне нужно понять, как общаться с представителем социума, то есть со старшей».

Короче, это сказка про меня, но в третьем лице... Не умел он тогда быть терпеливым, а тут такой удар ногой по яйцам. Заехал сразу в кабак придорожный. И давай пить зелено вино чарками, а на второй день даже с поварихами у печки обниматься. Потом, конечно, протрезвел. Глядь, а денег нет. Ну, пристроился в этом кабаке вышибалой работать. Удобно же: выпил, упал, поспал, встал, погрустил, опять выпил; и так по кругу. Друзья появились, официанты Алеша Попович, Добрыня Никитич, Илья Муромец (тоже прежде богатырями работали).

Тут как-то залетел в тот кабак «золотой петушок». Тоже пьяненький, стал там водку с пшеничкой клевать, а потом взял да и клюнул спьяну героя в темечко. И у того эффект, как в фильме «вспомнить все» случился. Стал Иван-царевич в путь собираться; грамоту (заграничный паспорт) справляет, казну подыскивает (кредит оформляет) на три года и думает: как же я там, в Кощеевом немецком царстве разговаривать буду, когда мне встретятся заяц, сокол, лебедь и щука. Они ж там тоже все немецкие!..

Собственно на этом абстрактная история пока что заканчивается. Дальше начинаются мои вполне конкретные вопросы. Можно ли месяца за два освоить немецкий? Как доехать из Берлинского аэропорта до железнодорожного вокзала? Как покупать билеты на автобус и поезд? Где можно подключиться к местному сотовому оператору? А может стоит прикупить USB-модем для ноутбука?

И главное: чего я хочу? Хочу встретить ее весенним утром, или днем, или ночью где-нибудь в Дрездене, в Нойсштате, и увидеть ее глаза.

Кстати, думаю начать вести блог на двух языках. Попробую перевести этот текст на немецкий, прослушать его, а потом повторить. Как считаете, поможет такой метод?